Первая частная мозаичная мастерская в России

В конце XIX века фамилия Фроловых была хорошо известна в художественных кругах России. Александр Никитич Фролов, признанный по рекомендации Ф.А.Бруни академиком мозаики и возглавивший в 1880-е годы мозаичное отделение Академии художеств, стал родоначальником династии русских мозаичистов.

Его сыновья Александр и Владимир не только продолжили дело отца, но и, усовершенствовав технологический процесс набора мозаик, создали собственную мастерскую.

Основателем первой частной мозаичной мастерской в России стал Александр Александрович Фролов. Архитектор по образованию, он с 1886 года работал техником в мозаичном отделении Императорской Академии художеств. Досконально изучив технологию римского способа набора, применявшуюся в Академии,  А.А.Фролов  ознакомился также с древнерусскими мозаиками и работами зарубежных мастеров.

Во второй половине XIX века в Западной Европе появилось несколько новых мозаичных предприятий.

В 1862 году  в Венеции основал свое знаменитое дело Антонио Сальвиати, возродивший старый венецианский способ набора мозаики. На его заводе изготовлялись художественные изделия из стекла, и одновременно налаживалось производство смальтовой мозаики. Позднее в той же Венеции была организована мозаичная мастерская «Societa Musiva».

 В это же время  в Париже  работали две мозаичные мастерские:   Жильбер-Мартена и предприятие при знаменитой Гобеленовой мануфактуре.

При поддержке германского Императорского Дома  была создана фирма по изготовлению художественных мозаик «Пуль и Вагнер»  в Берлине, в 1889 году.

Для всех этих предприятий были характерными  удешевление и ускорение технологии набора мозаики, отказ от копирования живописных оригиналов, введение практики «венецианского», или обратного набора, замена художников-профессионалов на техников-мозаичистов и подмастерьев.

Случалось, что последний фактор не лучшим образом влиял на художественное достоинство мозаики, но при этом  стоимость  ее становилась доступной  для широкого круга заказчиков, и это расширяло географические рамки заказов.

К концу XIX века зарубежные фирмы становятся серьезными конкурентами  мозаичистам российской Академии художеств. Так, в 1870-е – 1880-е годы  не русские, а итальянские фирмы оформили  мозаикой ряд церквей в Севастополе, Ливадии и  памятник императору  Александру II в Москве.

Мозаичное отделение  российской Академии художеств  по-прежнему   набирало картины репродуктивным методом, требующим огромных затрат сил, времени и средств. Это подтверждает  многолетнее создание мозаик для Исаакиевского собора.

Невостребованность академических мозаик объяснялась также интенсификацией художественной жизни России в конце XIX века.  Стали необходимы  монументальные формы и декоративность цвета.

Неблагополучное положение  дел в мозаичном отделении, эрудиция и опыт практической работы побудили  А.А.Фролова попробовать работать по-новому.

В январе 1888 года он представил конференц-секретарю Академии художеств П.Ф.Исееву докладную записку с предложениями по реорганизации мозаичного отделения, в заключение которой указал: «…такой способ должен дать следующие результаты.
1. Исполнение картины вполне художественное при надлежащей прочности.
2. Мозаика может быть исполнена с любого оригинала.
3. Срок исполнения работы в несколько раз быстрее настоящего.
4. Ценность (стоимость) мозаичных картин в 5 раз дешевле.
5. Вес мозаики значительно менее исполняемых до сего времени.
6. Перевозка и установка на место значительно упростится».

И далее в записке Фролова: «…обращаюсь к Вашему Превосходительству с покорнейшей просьбой разрешить мне сделать в виде пробы по новому способу одну из голов херувимов в образе св. Марка, предоставив в мое распоряжение казенный материал и одного рабочего».

Такая возможность Фролову была предоставлена, и в том же 1888 году он исполнил задуманное.  Профессионалы восприняли новшества Фролова неоднозначно. Позднее брат и преемник  Владимир Александрович  вспоминал: «…помню ту бурю, которую она вызвала в среде художников-мозаичистов, может быть, в известной мере и справедливую, т.к. в смысле точности передачи художественного оригинала и был целый ряд недочетов, но с точки зрения упрощения производства и целесообразности использования материала, довольно дорогого, почин в этом деле следовало только приветствовать».

Несмотря на вышеупомянутую «бурю», академическое начальство заинтересовалось предложением Фролова.

Вскоре  было принято решение послать его вместе с двумя художниками, Вереченко и Вершининым, в Италию для изучения новых приемов мозаичного искусства.

Два года русские мозаичисты стажировались в мастерской Сальвиати, изучая новые технические приемы, а также всемирно известные мозаики Равенны, Рима и Венеции.

По возвращении на родину А.А.Фролов представил  Академии отчет о командировке и проект производства мозаики по собственному удешевленному способу.

С одобрения президента Академии Александру Фролову было разрешено с 1890 года набирать мозаики в помещении мозаичного отделения, в том числе исполнять частные заказы. Таким образом, в феврале 1890 года фактически была основана первая русская частная мозаичная мастерская, в дальнейшем прославившаяся своей работой над иконами храма Воскресения Христова в Санкт-Петербурге.

Первоначально в мастерской Фролова работали всего два человека. Через четыре года количество мастеров увеличилось до двенадцати, а в 1896 году мозаичистов вместе с учениками насчитывалось 25 человек.

Во многом художественная «результативность» мозаики зависела от качества живописного оригинала. В основу нового способа было положено упрощение письма оригинала, введение определенных границ светотени, ограничение переходов тона в зависимости от высоты, на которой  была установлена мозаика (чем выше, тем меньше оттенков каждого тона).

Зато новый способ  предоставлял полную свободу в плане рисунка, композиции и сочетания тонов.

 Особенно важно в мозаике качество наборного материала – смальты. На этапе своего становления мастерская Фролова испытывала  с этим некоторые сложности.  Сначала  смальту закупали в шатре  мозаичного отделения. Но ее дороговизна и нерегулярность производства заставила искать поставщиков   за границей. Ими стали мастерские Лоренцо Паду (Мурано), Анжело Орсини (Венеция) и Жильбер-Мартена (Франция).

Но эти материалы не отличались высоким качеством и разнообразием  расцветок. Единственным выходом из сложившегося положения была организация собственного производства смальт.   Это стало  возможным только после получения заказа на производство мозаик для храма Воскресения Христова в Петербурге, когда  финансовое положение мастерской стало достаточно  прочным. В ноябре 1897 года был создан собственный шатер смальт, которым руководил известный русский химик-стекловар С.П.Петухов.

Еще более сложной проблемой было привлечение к сотрудничеству художников, понимающих специфику монументального  мозаичного искусства.

В первый период деятельности мастерской  Фролову  довольно часто  приходилось принимать  рекламации на свои  изделия. Но он проявил недюжинные организаторские способности и сумел создать в мастерской   замечательный, творческий коллектив – основу будущего успеха.  Решено было привлекать к мозаичным работам не квалифицированных художников, а людей, способных к пониманию и освоению цвета, при  этом  процесс набора обязательно находился под контролем и наблюдением художника.

Такие же правила были приняты в свое время и в мозаичной мастерской М.В.Ломоносова. В учение принимались подростки 15 – 16 лет, проявившие свои способности,   понимавшие особенности цветов и умевшие разделить  их практически.  Начинали они с простейших мозаичных работ. Тем  же, кто желал больше узнать об искусстве мозаики, предоставлялась возможность обучаться в рисовальных классах, а в дальнейшем – даже поступить в Академию художеств.

Первым крупным заказом предприятия Фролова стал мозаичный фриз для фасадов здания Общества взаимного кредита на Екатерининском канале в Петербурге. Затем мастера исполнили мозаики для храма и часовни на станции Борки, месте крушения царского поезда. О художественных достоинствах этих работ судить достаточно сложно, поскольку они не сохранились.

Период 1890 – 1900 годов – первое десятилетие деятельности мастерской Фролова, время творческих поисков и удачных находок. Мозаичисты сумели получить ответственный заказ – исполнение мозаик для храма Воскресения Христова (Спаса на крови).

Комиссия по сооружению храма-памятника Александру II объявила конкурс на создание наружного мозаичного декора. Кроме Фролова, в нем приняли участие мозаичное отделение  Императорской Академии художеств, известные итальянские фирмы, в том числе и Сальвиати, и немецкая фирма «Пуль и Вагнер».

Предпочтение получили работы мастерской  Фролова. На их стороне было высокое художественное качество, прочность и быстрота удешевленного   набора. Итальянские мозаики оказались низкого качества, через полгода смальта у них выкрашивалась. Немецкие мозаичисты и  конкуренты из Академии художеств отличились разве что высокой стоимостью заказа и длительными сроками его исполнения.

В рекордный срок, за четыре с небольшим года в мастерской Фролова были набраны мозаики площадью более 400 кв. м. Декоративные мозаичные вставки и композиции удачно вписывались  в  разнообразные архитектурные плоскости храма, не перегружая его цветовыми пятнами. Отдельные мозаики свидетельствовали о высоком исполнительском мастерстве.

Мозаичисты Фролова получили заказ и на оформление интерьера Спаса на крови. В разгар работ неожиданно умер основатель мастерской  А.А.Фролов. В некрологе о нем сообщалось: «Одним энергичным деятелем на Руси стало меньше. 19 июня скончался в Петербурге основатель первой у нас мозаичной мастерской, архитектор Александр Александрович Фролов, всего 36 лет от роду… Обстоятельства жизни покойного немногосложны, зато результаты его деятельности весьма значительны».

После смерти основателя мастерскую   возглавил  его младший брат   Владимир Александрович. Он был студентом живописного отделения Академии художеств, но вынужден был оставить учебу и заняться мастерской. Под его руководством набирались мозаики в течение последующих двадцати лет.

Это были годы расцвета предприятия, у мастеров которого окончательно выработался свой творческий почерк. Мозаичисты Фролова не ограничивались государственными и частными заказами. В 1897 году они реставрировали древнерусские мозаичные орнаменты храма Софии Новгородской, а в 1899 году переложили на цементный раствор  знаменитую «Полтавскую баталию» М.В.Ломоносова.

Но главным делом для мастеров Фролова было и оставалось создание  уникального мозаичного собрания храма Воскресения Христова. Мозаика составляет важнейшую часть идейно-образной структуры  этого собора и создавалась в течение двенадцати лет сравнительно небольшой группой (40 человек).

Но  они были профессионалами высокого класса, одновременно обладающими особым талантом монументалистов и умением передачи выразительности рисунка. К сожалению, имена многих    незаслуженно забыты. Сохранились лишь некоторые: мастера первой категории Г.Ф.Батюшков, В.С.Кузнецов, И.М.Баранов. В созданных ими мозаиках в полной мере отразились черты, характерные для русского искусства конца XIX – начала XX веков. Это стремление к монументальности форм и декоративности изображения, выявление специфических свойств материала (смальты).

Мозаики Спаса на крови принесли мастерской Фролова мировую известность.  Они неоднократно   экспонировались на отечественных и международных выставках и неизменно получали награды. Но   главная заслуга     мастерской  - возрождение  в России  конца XIX века  мозаики как вида монументально-декоративного искусства.

Подготовлено Л.И.Белецкой